Лисичка-сестричка и волк-братик
Украинская народная сказка
Жили были дед и баба. Вот как-то в воскресенье напекла баба пирожков с маком, вынула из печки, сложила в миску и поставила на окошко остывать. А мимо хаты бежала лисичка. Потянула носом, слышит: пирожками пахнет. Подкралась тихонько к окну, живо ухватила пирожок и удрала. Прибежала в поле, села, выела мачок из пирожка, а туда насовала мусора, слепила пирожок и бежит.
Бежит она, а хлопцы бычков гонят.
— Здорово, хлопцы!
— Здравствуй, здравствуй, лисичка-сестричка!
— Променяйте мне бычка-третьячка на маковый пирожок.
— Да где ж это бычка на пирожок меняют?
— А у меня пирожок сладкий-пресладкий! Нашла-таки одного, — променял.
— Смотрите, — говорит, — хлопцы, не ешьте пирожка, пока я не дойду до леса.
Да и убежала и бычка погнала. Хлопцы подождали, пока она спряталась в лесу, и взялись за пирожок, — а там мусор.
А лисичка тем временем пригнала бычка в лес, привязала его к дубу, а сама пошла рубить дерево на саночки. Рубит и приговаривает:
— Рубись, деревцо, кривое и прямое! Рубись, деревцо, кривое и прямое!
Нарубила лисичка, сколько надо, сделала саночки, запрягла бычка, села и поехала. А тут навстречу ей волк-братик:
— Здравствуй, лисичка-сестричка!
— Здравствуй, волк-братик!
— А где это ты взяла бычка-третьячка да саночки?
— Да где же? Бычка заработала, саночки смастерила, вот и еду.
— Так подвези ж и меня!
— Куда же я тебя возьму? Ты мне саночки поломаешь!
— Нет, не поломаю, я только одну лапку положу.
— Да клади уж, куда от тебя денешься. Вот волк и положил лапу. Немного отъехали, волк опять просит:
— Положу я, лисичка-сестричка, ещё одну лапку.
— Э, волчик-братик, ты мне этак санки поломаешь!
— Нет, не поломаю.
— Ну, клади!
Волк и положил. Едут они, едут, когда вдруг: хрусь!
— Ой, горюшко, — говорит лисичка, — санки трещат!
— Да нет, лисичка-сестричка, это у меня косточка хрустнула.
Ну, ладно, едут. А волк опять:
— Положу я, лисичка-сестричка, и третью лапку.
— Да где ты её положишь? Ты же мне совсем санки поломаешь!
— Да нет. Чего б это им ломаться?
— Ладно, клади!
Только положил, а саночки снова: хрусь-хрусь!
— Эй, волчик, саночки трещат! Слезай, а то поломаешь!
— Да где там они трещат! Что ты, лисичка-сестричка, придумываешь! Это я орешек разгрыз.
— Дай же и мне!
— Последний был! Проехали еще немного.
— Ой лисичка-сестричка, сяду я весь на саночки!
— Да куда ты сядешь? Негде тебе тут садиться!
— А я так сожмусь, что помещусь.
— Да ты мне санки совсем поломаешь! На чём же я тогда дровец себе привезу?
— Вот так уж и поломаю! Я лёгонький. Сяду я, лисичка-сестричка, а то очень устал. Я помаленьку.
— Да уж садись!
Вот он и влез в саночки, да только сел, а санки — хрусь-хрусь-хрусь! Да и рассыпались. Стала тогда лисичка его ругать:
— А чтоб тебе добра не было, пакостный волчище! Что ты мне наделал!
Ругала его, ругала, а потом велит:
— Ступай теперь и руби дерево на санки!
— Как же его рубить, лисичка-сестричка, если я не умею и не знаю, какое тебе дерево нужно?
— Вот пакостный волчище! Как санки ломать, так знал, а как дерево рубить, так нет! Говори:
— Рубись, деревцо, кривое и прямое! Рубись, деревцо, кривое и прямое!
Пошёл волк.
Вошёл он в лес и начал:
— Рубись, деревцо, кривое и кривое! Рубись, деревцо, кривое и кривое!
Нарубил и тащит лисичке. Глянула та, а оно такое кривое, сучковатое, что и на отвал у плуга не выберешь, не то что на полозок.
Давай его снова бранить:
— Зачем же ты такого нарубил?
— А если такое рубится!
— А почему ты не говорил так, как я тебе велела?
— А я только так и говорил: «Рубись, деревцо, кривое и кривое!»
— Ну какой же ты глупый да к тому же неумелый! Сиди же тут, за бычком гляди, а я сама пойду нарублю!
Пошла она.
А волк сидит один, да такой голодный! Стал в санках искать — нету там ничего.
Думал, думал да и придумал: «Съем бычка и убегу!»
Приходит лисичка...
— Ну погоди ж ты, волчище! Я тебе это припомню!
И побежала по дороге.
Бежит она, а навстречу ей вереница запоздавших чумаков с рыбой.
Упала она посреди дороги и ноги протянула — притворилась мёртвой.
Чумаки сразу её увидели:
— Глядите, хлопцы, какая большая лисица лежит.
Обступили её, переворачивают. Надо взять — детям шапочки будут. Кинули на задний воз и снова двинулись.
Идут впереди, а лисичка видит, что они не смотрят, и давай бросать рыбу с воза. Бросает по рыбке на дорогу. Набросала много да тихонько и соскочила с воза.
Чумаки поехали дальше, а она собрала рыбу, села и ест.
Глядь — а тут и волк-братик бежит.
— Здравствуй, лисичка-сестричка!
— Здорово!
— А что это ты делаешь, лисичка-сестричка?
— Рыбку ем.
— Дай же и мне!
— Вот как! Я столько возилась, ловила и вдруг — отдай! Поди сам себе налови!
— Да как же я наловлю, если не умею? Хоть научи, как её ловить!
— Да как же её ловить? Дойди до проруби, опусти в прорубь хвост, тихонько сиди и приговаривай: «Ловись, рыбка, большая и маленькая». Она и наловится.
— Спасибо за науку!
Побежал волк скорее на речку да к проруби, да хвост в прорубь...
— Ловись, — говорит, — рыбка, большая да всё большая! Ловись, рыбка, большая да всё большая!
Не хочется ему маленькой. А мороз на улице такой, что даже трещит!
Лисичка же бегает по берегу да приговаривает:
— Мёрзни, мёрзни, волчий хвост! Мёрзни, мёрзни, волчий хвост!
А волк:
— Что ты, лисичка-сестричка, говоришь?
— Да то же и говорю: ловись, рыбка, большая и маленькая!
— Ну-ка и я так: ловись, рыбка, большая да всё большая!
Пошевелил волк хвостом — тяжело уже. А лисичка ему:
— Это уже рыбка начала цепляться. Немного погодя:
— А ну, волк, тяни!
Волк как потянул, а хвост уже примёрз к проруби — не вытянет. А она ещё и ругает:
— Вот, пакостный волчище, что ты наделал?! Ты же говорил: «Ловись, рыбка, большая да всё большая», — вот большая и наловилась, теперь её не вытянешь. Надо тебе помочь, побегу позову людей.
И подалась в село. Бежит по селу и зовёт:
— Бегите, люди, волка бить!
Как набежало людей!.. Кто с топором, кто с вилами, а бабы с рогачами, с кочергами! Как стали они беднягу бить!
А лисичка тем временем заглянула в одну хату, — никого нет, хозяйка побежала на речку волка бить и квашню невымешенную покинула. Вымазала лисичка голову тестом — и в поле... Смотрит: волк еле ползёт, — крепко досталось ему, бедняге. Она сразу прикинулась больной и застонала. А волк увидел её и говорит:
— Ах, вот ты какая! Такого мне горя натворила, что я без хвоста остался!
— Ой волчик-братик, разве ж это я? Разве ты не видишь, что из меня мозги текут, — так меня побили, что и голову проломили. Волчик-братик, подвези меня!
— Да я же и сам больной!..
— Так у тебя ж только половины хвоста нет, а мне и голову проломили. Ой-ой-ой! Не дойду домой!..
— Да садись уже, что с тобой делать... Влезает она ему на спину, усаживается и всё стонет.
Повёз её волк.
А она едет и приговаривает:
— Битый небитую везёт! Битый небитую везёт!
— Что ты там, лисичка-сестричка, говоришь?
— Да то и говорю: битый битую везёт! А сама снова тихонечко:
— Битый небитую везёт! Вот довёз он её до хатки:
— Слезай, лисичка, доехали! Тут она прыг с волка:
— Битый небитую привёз!
Волк к ней, хотел схватить, а она — в хатку и заперлась. Не влезет волк. А она ещё в окошко выглядывает и дразнит:
— Битый небитую привёз!
Потоптался волк возле хатки, потоптался — не влезет.
— Не гадкая разве лисичка? Вон как обманула меня! — и поплёлся домой.
А лисичка живёт-поживает да кур ловит.