Про бедного парубка и царевну
Украинская народная сказка

Стояла в лесу хатка, а в той хатке жила женщина с сыном. Поля у них не было, только лес густой вокруг, а хлеб они покупали. Не стало у них хлеба, вот и послала женщина сына своего за хлебом.

— На тебе, — говорит, — сынок, эти деньги да пойди купи хлеба.

Взял сын деньги и пошёл. Идёт, идёт, вдруг видит — ведёт человек собаку.

— Здорово, дяденька!

— Здорово!

— Куда ты собаку ведёшь?

— Поведу, — говорит, — в лес да повешу, а то уже старая стала, ни на что не годная.

— Не вешай её, человече добрый, лучше мне продай!

— Купи!

— А что же ты хочешь за неё?

— А что ты дашь?

Вот отдал он те деньги, что мать ему дала на хлеб, а собаку взял и повёл домой. Пришёл домой, а мать его и спрашивает:

— Ну что, сынок, купил хлеба?

— Нет, мама, не купил.

— Отчего же ты не купил?

— Я шёл, вдруг гляжу, — ведёт человек собаку вешать, вот я взял и купил её.

Дала мать денег и послала снова за хлебом. Пошёл он, глядь — несёт человек кота.

— Здорово, дяденька!

— Здорово.

— Куда ты, дяденька идёшь?

— Несу кота в лес.

— Зачем же ты его несёшь в лес?

— Повешу. Нельзя из-за него ничего в хате держать: что ни поставишь, что ни положишь, уж того он не упустит.

— Ты бы, — говорит, — мне его продал!

— Купи!

— Что ж тебе дать за него?

— Я не буду торговаться: что дашь, за то и продам.

Вот он те деньги, что мать ему дала на хлеб, отдал, взял кота и пошёл домой. Приходит, а мать его и спрашивает:

— А где же ты хлеб дел?

— Да я и не купил!

— Почему же ты не купил? Где же ты деньги дел? Может, ещё горюшко какое купил?

— Купил, — говорит.

— Зачем же ты купил?

— Нёс человек кота в лес и хотел его повесить, так мне его жалко стало, я взял да и купил.

— На тебе ещё денег, да гляди уж, — ничего не покупай: в хате и крошки хлеба нет.

Пошёл он. Идёт, идёт, вдруг видит — бьёт человек змею.

— Зачем ты, — говорит, — человече, змею бьёшь? Ты бы лучше мне её продал.

— Купи, — говорит, — продам.

— Что ж тебе дать?

— Что дашь, то и будет.

Отдал он ему все деньги. Тот человек забрал и пошёл дальше, а змея и говорит:

— Спасибо тебе, человек добрый, что ты спас меня от смерти. Вот возьми этот перстень: если тебе что-нибудь понадобится, ты перебрось его с одной руки на другую — к тебе тотчас прибегут слуги. Что бы ты им ни приказал, что бы ни пожелал — всё сделают.

Взял он перстень и пошёл домой. Подошёл к хате, перебросил перстень с одной руки на другую — прибежало столько слуг, и не сосчитать!

— Чтобы у нас, — говорит он им, — был хлеб!

Только сказал, а тут уже хлеба столько нанесли, что ужас!.. Зашёл он в хату да и говорит матери:

— Ну, теперь, мама, уж не будем хлеб покупать: дала мне змея такой перстень, что если перебросить его с одной руки на другую, то сейчас же прибегут слуги: что бы я им ни говорил, что бы ни повелел, — всё сделают.

— За что же она тебе дала?

— За то, что спас от смерти. Человек хотел убить её, а я у него купил за деньги, что вы дали на хлеб.

Ну так они и живут, и собачка да кот вместе с ними. И только он чего пожелает, — в ту же минуту перстень перебросит, слуги прибегут и сделают всё, что надо.

Вот захотелось ему жениться. Он и говорит своей матушке:

— Пойдите, матушка, да сосватайте мне царевну.

Пошла она к царевне, рассказала, зачем пришла, а царевна и говорит:

— Коль сошьёт твой сын такие башмачки, чтобы по моей ноге пришлись, тогда пойду за него замуж.

Пошла она домой да и говорит сыну:

— Сказала царевна, если сошьёшь для неё башмачки, чтобы по её ноге пришлись, пойдёт она за тебя замуж.

— Хорошо, — говорит, — сошью.

Вечером вошёл во двор, перебросил с руки на руку перстень, — сразу же сбежалось слуг видимо-невидимо. Вот он и говорит им:

— Чтобы мне до утра были башмачки, золотом шиты, а серебром подбиты, и чтобы те башмачки царевне по ноге пришлись.

На другой день проснулся он, — башмачки уже готовые стоят.

Взяла мать башмачки и понесла царевне.

Примерила она, — как раз по её ноге. Вот она и говорит:

— Скажи своему сыну, чтобы сшил мне за одну ночь платье к венцу и чтобы платье то было не длинно и не коротко, не узко и не широко — чтобы как раз по мне было.

Приходит мать домой и говорит:

— Сказала царевна, чтобы ты сшил ей за ночь к венцу платье и чтоб то платье было не длинно и не коротко, не узко и не широко, чтоб оно только по ней и пришлось.

— Хорошо, — говорит, — мама, ложитесь спать: всё сделаю, что только она прикажет.

Улеглись спать, а он вышел во двор, перебросил перстень с руки на руку — тотчас слуги сбежались.

— Чтобы мне, — говорит, — до утра было платье из такой ткани, что светится, словно солнце, и чтобы платье то как раз по царевне пришлось.

— Хорошо, всё сделаем.

Лёг он спать. На другой день поднимается и говорит матери:

— Ну, идите, мама, к царевне и несите платье. Что ещё она скажет?

— Что же я, — говорит, — понесу, сынок? Где же платье?

Пошёл он к столу, поднял платок, а в хате так и засверкало, словно солнце взошло.

— Вот, мама, на столе платье лежит под платком, — несите царевне.

Взяла она платье и понесла. Приходит к царевне, а та и спрашивает:

— Что ты нам скажешь, женщина добрая?

— Принесла, — говорит, — вам платье к венцу. Как развернула она платье, — так в покоях и засверкало всё.

Надела его царевна, стала перед зеркалом, оглядела себя — даже подпрыгнула: обрадовалась, что такой красавицей, стала. Прошлась разок по светлице, прошлась другой — ну просто как солнышко: так и сияет вся!

— Вот что, — говорит, — женщина добрая, пусть он мне ещё построит мост от моего дворца до той церкви, где мы будем венчаться, и чтобы мост был из серебра и золота. Когда мост сделает, тогда и пойдём к венцу.

Приходит женщина домой да и говорит сыну:

— Сказала царевна, чтоб мост был от того дворца, где она живет, до церкви и чтобы сделал ты мост из золота и серебра.

— Ладно, — говорит, — мама, ложись-ка отдыхать.

Улеглись вечером спать, а он вышел во двор, перебросил с руки на руку перстень, — слуг набежало — не счесть, даже двор тесным стал. Он и говорит:

— Чтобы мне до утра был мост из серебра и золота от дворца царевны до церкви, — я там буду венчаться, — и как поеду я туда с царевной, чтоб по обеим сторонам цвели яблоньки, груши, вишни, черешни, а когда возвращаться стану, чтобы всё уже поспевало.

— Хорошо, — говорят, — до утра всё будет так, как вы желаете.

На другой день поднимается он, вышел из хаты, как вдруг видит — стоит мост и по обеим сторонам сады цветут. Вернулся он в хату и говорит:

— Идите, мама, да скажите царевне, что уже и мост готов, пусть под венец идёт.

Пошла мать к царевне, сказала ей, а она и говорит:

— Я уже мост видела, — очень красивый мост. Скажи ты своему сыну, пусть приезжает венчаться.

Пришла женщина домой и говорит сыну:

— Сказала царевна, чтобы ты завтра ехал венчаться.

Вот через день построил он себе дворец, а потом и повенчались с царевной и возвращаются назад, а на мосту уже всё поспевает: и яблоки, и груши, и вишни, и черешни, и всякая всячина, какая только есть на свете...

Приехали они во дворец, сыграли свадьбу да и живут. И собачка да кот с ними. Живут-поживают, вот однажды царевна и спрашивает своего мужа:

— Скажи мне, милый, как ты сшил мне башмачки и платье: ты ведь с меня мерки не снимал? Как ты за одну ночь построил такой мост и где раздобыл столько золота и серебра?

— У меня, — говорит, — есть вот этот перстень: как только переброшу его с одной руки на другую, сейчас же сбегается ко мне слуг полон двор. Что б я им не повелел — всё сделают. Это они пошили и башмачки, и платье, построили мост и дворец, в котором мы живём, — всё они мне делают.

Вот дождалась она, когда муж заснул крепко, потихоньку сняла с него перстень, перебросила с руки на руку, и тотчас же страх сколько слуг набежало. Она им и говорит:

— Чтобы сейчас же тут были и кони, и карета, — я поеду в свой дворец, а чтоб из этого дворца сделали вы столб такой, где мужу моему можно было б только стоять и лежать, и сейчас же чтобы столб этот перенесли за море. Да смотрите мне, чтоб его не разбудили, чтоб он проснулся только лишь в столбе.

— Хорошо, — говорят, — всё будет, как велено. Вышла она, стоит карета. Села она и поехала.

А дворец вмиг столбом стал, — так его и потащили слуги через море.

На другой день поутру просыпается царевнин муж, глядь, ни жены нет, ни дворца, ни перстня, — ничего нет; только столб стоит. Хотел выйти — дверей нет. Пощупал он одну стену, пощупал другую, — нельзя выйти; только и всего, что оконце маленькое светится. Живёт он, горемычный, там — никто ему есть не даёт. Там бы он и умер, и пропал, если б не собачка и кот. Ведь и они в том столбе остались и могли вылезать через оконце. Вот собачка побежит в поле, вытащит из сумы у какого-нибудь хлебороба кусок хлеба да и принесёт, а кот возьмёт в зубы, взберётся к оконцу и отдаст ему.

Насобирали немного хлеба, вот собачка и говорит коту:

— Что же, — говорит, — есть у нашего хозяина хлеб, давай пойдём за море, может, как-нибудь и перстень раздобудем.

— Пойдём! — говорит кот.

Ну и пошли. Бегут, бегут, прибежали к морю. Сел котик на спину собаке, и поплыли они. Долго плыли и наконец добрались до берега. Вышли на берег, погрелись на солнце, собачка и говорит:

— Теперь идём ко дворцу, да живёхонько, чтобы одна нога там, а другая здесь. Когда раздобудем перстень, то побежим что есть силы назад, чтобы, чего доброго, не догнали.

— Ладно, — говорит котик.

Побежали они вдвоём. Бегут и бегут, бегут и бегут. И не отдыхают, а всё бегут. Перебежали лес большой. Вдруг видят — стоит дворец и вокруг него стена высокая. Говорит собачка котику:

— Оставайся ты тут, у леса, а я пойду разведаю, можно ли во дворец пробраться и выкрасть перстень.

Остался котик. А собачка побежала ко дворцу, видит — у ворот стража. Слышит — старший говорит воинам:

— Сторожите же как следует, чтобы враг не проник.

— Не тревожься, — говорят, — у нас ни птица не залетит, ни мышь не пролезет.

Походила, значит, собачка, походила у стен — да с тем и воротилась к котику. Пришла, села и печалится.

— Что делать, — говорит, — когда там стена вокруг превысокая, а у ворот стража, да такая, что ни птица не залетит, ни мышь не пролезет.

— Теперь ты останься, — говорит котик, — а я пойду к царевне.

И побежал. Прибегает ко дворцу — стоит стража у ворот и стена вокруг высокая. Он тогда зашёл с другой стороны — да на дерево, что возле стены, да во двор.

Прибежал под окно царевнино да и бегает себе.

Подошла царевна к окну, глядит — кот по двору ходит. Она его взяла и впустила в светлицу. Бродит кот по светлицам да всё приглядывается, где царевна перстень прячет... Когда высмотрел, дождался, что все спать улеглись, схватил перстень и побежал. Прибегает к морю, запыхался весь, вскочил собаке на спину, собака бросилась в воду — поплыли.

Вот переплыли они уже и море, вот и берег скоро, собака и спрашивает кота:

— Ну что, держишь перстень?

Кот молчит, ведь перстень у него во рту. А собака опять своё:

— Скажи, я тебя спрашиваю: держишь ли перстень? А то я тебя в море выброшу, если не скажешь.

Молчит кот, а собачка вовсе осерчала:

— Ну, не говоришь — тогда бросаю тебя! Испугался кот и:

— Держу-у!

А перстень бултых в море!

Умолк тогда кот, опять ничего не говорит. Переплыли море, вышли на берег, — кот и напустился на собаку:

— Такая-сякая! Из-за тебя я перстень выронил! Зачем ты меня допрашивала? Теперь лезь в море, ищи перстень! Хочешь не хочешь, а лезь!

Полезла собака, — бродила-бродила, плескалась-плескалась, — нету. Начали они с котом крепко ругаться. А потом и решили:

— Будем ходить у моря да спрашивать, может, найдётся кто-то, кто достанет нам перстень из моря.

Погрелись они немного на солнце и пошли вдоль берега. Кого встретят, кого увидят — каждого расспрашивают, может ли он достать перстень из моря, не знает ли, кто бы мог достать; никто такой не попадается. Вот кот и говорит:

— Знаешь что? Пойдём-ка над берегом да лягушек и раков отыщем.

— Хорошо, — говорит собака. — Пойдём!

Вот и пошли. Встретят лягушку и спрашивают:

— Вынесешь нам из моря перстень? Выноси, а то назад в море не пустим.

Поймают какую, а она им и говорит:

— Я знаю, где ваш перстень. Отпустите меня, я вам его принесу.

Они пустят её в море, а она поплывёт да про перстень и не вспомнит.

Поначалу лягушки боялись их, а потом и перестали. Которая попадётся, сразу же и говорит:

— Принесу перстень. Они её и отпустят.

Вот идут они однажды вечером по берегу, вдруг видят — лягушонок скачет. Поймали они его и спрашивают:

— Ты знаешь, где в море лежит перстень?

— Не знаю... квак, квак!

— Раз не знаешь, мы тебя назад к матери не отпустим.

Увидела это старая лягушка, вылезла из воды, да такая большущая, как ведро, и говорит:

— Не обижайте моего ребёнка: я вам из моря вынесу перстень.

— Ладно, — говорят, — мы его будем держать, пока перстень не принесёшь; а как принесёшь, тогда и отпустим.

Нырнула лягушка в море, нашла перстень, отдала им. Они перстень у неё взяли, отпустили лягушонка и побежали к столбу.

Пришли к своему хозяину, а он уже весь хлеб съел. Два дня крошки во рту не было, — высох, как щепка. Котик тотчас вскарабкался к оконцу, отдал ему перстень. Он перебросил его с руки на руку, тут же и слуги явились. Он им:

— Перенесите этот столб обратно туда, где был, и чтобы снова из него дворец вырос, и чтобы были в нём моя жена и мать.

Только сказал — так всё и сделалось. Жену он прогнал, а сам живёт с матерью, котиком да с собачкой.